Максим Владимирович Блем

Родился 2 июля 1976 года в Омске. Защитник. Мастер спорта. Воспитанник омской хоккейной школы. Первый тренер – А.Ф. Смыков. Выступал в составах «Юности» (Омск) – 1994–2000, «СКА-Свердловска» (Екатеринбург) – 2001–2003, «Металлурга» (Братск) – 2003/04, «Байкал-Энергии» (Иркутск) – с 2004—2016, «Кузбасса» (Кемерово) — осень 2016, «Динамо-Казани» (Казань) —  2016/17, «Старта» (Нижний Новгород) — 2017/18.

На протяжении нескольких лет был капитаном «Байкал-Энергии». 

Представлять Максима Блема нашим читателям практически нет смысла. В Иркутске экс-капитана «Байкал-Энергии» ценят и уважают. С Максимом Владимировичем мы встретились на стадионе «Рекорд» в день решающего матча за бронзу. Он был окружен любителями хоккея с мячом, люди искренне интересовались его делами и фотографировались на память. Максим, как всегда, был спокойным, доброжелательным и обаятельно улыбался. Тогда и договорились об интервью. На минувшей неделе действующий рекордсмен «Байкал–Энергии» по количеству сыгранных матчей в чемпионатах страны побывал в редакции «НС».

— Максим, ты был на последней игре сезона «Байкал-Энергии», на матче за бронзовые медали. Понравилась ли игра и какое это было ощущение — вновь оказаться на «Рекорде».

— Начнем с того, что все игры «Байкал-Энергии» я смотрю в Интернете в прямом эфире. Я как переживал за команду, так и переживаю. Впечатление от этого матча в марте осталось очень хорошее: вернулся на стадион, на котором долгое время тренировался и играл. Первый тайм сидел на трибуне с болельщиками, во втором тайме уже спустился, потому что интересно и с другой стороны посмотреть хоккей. Было очень радостно за команду, за то, что парни заняли третье место в чемпионате России.

— Ты один из тех людей, которых наши болельщики очень любят. Всегда тепло встречают. Почему, как ты думаешь, так сложилось?

— На протяжении всех лет игры в команде я старался каждому уделять внимание. Это всегда было общение на равных. Я зарегистрирован не во всех социальных сетях, но там, где есть, стараюсь отвечать болельщикам.

— Пишут в соцсети?

— Пишут, причем и юные болельщики, и уже со стажем. Мы хорошо общаемся, может быть, поэтому люди так ко мне относятся.

— В ноябре, в первой игре чемпионата России в минувшем сезоне, в Нижнем Новгороде встречались «Старт», за который ты выступал, и «Байкал-Энергия». Тяжело было играть против своей бывшей команды?

— Это был мой первый сезон в «Старте» и второй сезон вне Иркутска. Я считаю, что игры против своей команды, а я так для себя определяю «Байкал-Энергию», не просто давались. Начинаешь готовиться заранее, начинаешь ждать, прикидывать, что и как, и все это крутишь в голове. Это очень сложно, можно даже сказать, что где-то перегораешь от того, что все это держишь в себе. Но победил я «Байкал-Энергию», играя за «Кузбасс» на Кубке России.  Этот матч был очень нервным для меня, непростым. Тогда именно командные действия позволили «Кузбассу» обыграть «Байкал-Энергию» на Кубке страны.

— Вернемся немного в прошлое. Тяжело было уезжать из Иркутска, уходить из команды, в которой ты играл с 2004 года.

Почему не остался работать в клубе, ведь такое предложение было?

— Это было очень сложное время, потому что, честно, я видел себя в команде. Хотелось играть дальше, о чем я и разговаривал с руководством клуба. Мне предлагали стать помощником Василия Никитина в первой лиге, но у меня было желание играть. Вообще, на тот момент мы планировали с женой, что еще год-два — и я закончу карьеру. Я хотел закончить именно в Иркутске. Потому что мы переехали сюда в 2004 году, и нам с женой здесь стало очень комфортно: у нас в Иркутске свое жилье и две дочки родились. В общем, такое предложение стало неожиданным, но это спорт. Было непросто. Семья, два года, как я играл вне Иркутска, жила здесь. Виделись редко, если получалось, то прилетал на несколько дней и опять возвращался на тренировки в другой город. Спасибо жене, что поддержала.

После «Байкал-Энергии» я перешел в казанское «Динамо». Летом мы начали подготовительный к сезону период, и где-то в августе — начале сентября нам объявили, что с финансированием плохо и команды не будет. Предложили искать себе клубы. Мне позвонил Николай Ильич Кадакин и сказал: собирайся и приезжай! Я взял билет на самолет, прилетел и в этот же день сыграл за «Кузбасс» на Кубке России. А потом так получилось, что с «Кузбассом» мы не договорились, объяснили друг другу ситуацию и расстались по-хорошему. За это спасибо Андрею Борисовичу Сельскому. К этому моменту в Казани появилась определенность, и я вернулся в «Динамо».

— Как оцениваешь сезон в Казани?

— Оценивать вообще сложно, оценивают тренеры. Я, как хоккеист, могу сказать, что желание играть у меня было и сейчас есть. Сейчас мне хочется закончить карьеру дома.

— Как я знаю, сейчас ты тренируешься с «Байкал-Энергией».

— Да. Я позвонил Василию Петровичу Донских и спросил, можно ли тренироваться с командой. Он ответил: «Да». Я пока только в футбол играю, у парней еще и тренажерный зал.

— Не разговаривал с руководством клуба о том, что, может быть, получится вернуться в «Байкал-Энергию»?

— Пока таких разговоров не было.

— Максим, а хотелось бы еще поиграть за Иркутск?

— Конечно. Я с удовольствием бы еще поиграл.

— А ты считаешь себя иркутянином?

— Омск и Иркутск – два дорогих мне города. Я родился в Омске, там у меня мама и все родственники. Там живет друг, с которым я начинал играть в хоккей. В Иркутске я женился, здесь родились две дочери. В Иркутске я сыграл самые запоминающиеся игры! Поэтому эти города мне родные. В них живут уважаемые мной люди, те, кем я дорожу, кого очень ценю.

— Расскажи о своей семье.

— Старшей дочке 11 лет, она пятиклассница. Младшей 4 года, она ходит в детский сад. Жена Татьяна работает в туристической сфере. Все при деле, девочки занимаются в секциях и кружках. Старшая дочь увлечена большим теннисом, и мне радостно от того, что он ей интересен, а младшая везде танцует и поет.

— Хоккей с мячом смотрят?

— Постоянно. Пока я здесь играл, старшая дочь ходила на стадион, и я ее выносил на руках после игры на лед. Может быть, эта традиция в Иркутске с меня и началась. Вроде бы, как мне говорили, я первый ребенка после игры провозил вдоль трибун. Дочке, кстати, очень нравилось, махала болельщикам. Она родилась в то время, когда на хоккей люди ходили. Сейчас, даже дома, когда девочки занимаются чем-то другим, они могут подойти, сесть рядом со мной, смотреть матчи и переживать. Жена, кстати, до нашего переезда в Иркутск не представляла, что такое хоккей с мячом. Здесь она впервые пришла на стадион «Труд» и очень сильно замерзла. После той игры мы купили ей гардероб для хоккея, у нее даже валенки были.

— Сейчас межсезонье, пора заключения контрактов. Может получиться с «Байкал-Энергией», а может и нет, будешь рассматривать предложения от других клубов?

— Конечно, я открыт для переговоров и буду отталкиваться от того, что предложат. Все возможно, только теперь, если куда-то поедем, то все вместе.

Мне хочется быть в хоккее с мячом. Для меня это не работа, это увлечение всей жизни. Я, кроме хоккея с мячом, ничем не занимался, хотя владею всеми игровыми видами спорта.  С семи лет я в хоккее с мячом и никогда ему не изменял.

— Но ведь были же разочарования?

— Был непростой сезон в Омске в «Юности», я какое-то время не играл. Помню, когда приходил домой после матчей и мама говорила, что отец переживает. Он не видел меня на поле и очень расстраивался. Но потом сменился тренер, и я начал играть. В 2000 году я из Омска переехал в Екатеринбург в «СКА-Свердловск».

— Максим, сейчас, к сожалению, нет ни омской «Юности», ни «СКА-Свердловска», ни братского «Металлурга».Ты же в этих командах играл.

— Обидно, потому, что это на самом деле большие города с хоккейной историей. Это команды, на которые ходили болельщики, и люди хотят, чтобы клубы были.

— Готовясь к интервью, я читала в прессе, что в принципе у тебя было желание поработать тренером. Не пропало это желание?

— Нет, не пропало. Мне хочется быть в спорте.

— Тренировать хотелось бы детей или взрослую команду?

— Профессиональную команду. С удовольствием попробовал бы себя, мне это интересно.

— Как игрок ты работал с разными тренерами, чей стиль ближе, на кого, может быть, хотелось бы быть похожим?

— Тренеров у меня было достаточно, причем специалисты очень хорошие. От каждого тренера мне бы хотелось взять самое лучшее. У кого-то в плане психологии, у кого-то в плане подготовки команды. Хотелось бы взять только положительное и не делать ошибок. Может, иногда полезно и крикнуть на хоккеиста, а в другой раз лишний крик приведет к тому, что игрока легко потерять: человек замкнется в себе, и тогда на него нельзя будет рассчитывать какое-то время.

— В Иркутске собираются начать строить крытую арену для хоккея с мячом. Как ты считаешь, болельщики пойдут на матчи или потеряется атмосфера открытых стадионов и люди этого не оценят?

— Я думаю, с появлением крытой арены болельщиков можно будет вернуть на хоккей с мячом. В те условия, которые создадут, люди будут ходить семьями. Сейчас ведь болельщики начали выбирать, идти на хоккей и мерзнуть или сходить в кино в тепло. Я считаю, что ледовый дворец необходим, и давно уже. Это нужно для того, чтобы команда перешагнула уже эти ступеньки: второе и третье места, и боролась конкретно за первое место. Новый дворец — это круглогодичный лед, и он приведет к тому, что команда будет расти. 

Татьяна Соловьева, «НС».

Фото Татьяны Глюк, «НС»