Рубрику ведет Рамиль Мухометзянов

Его имя вы не найдете в шахматных энциклопедиях. Даже специалисты по истории шахматной композиции ничего не смогут вам о нем рассказать, хотя в свое время он был едва ли не ведущим составителем шахматных задач в Российской империи. И причина была не только в его отдаленности от шахматной цивилизации, но и в том, что он сам долгое время скрывал свое имя, обозначая себя только первой буквой фамилии – N.

Очень сильно пришлось поблуждать и авторам этой статьи, прежде чем выйти на правильную дорогу. О том, как происходили поиски, можно написать целую книгу, но сегодня мы не будем отвлекаться на эту почти детективную историю, а расскажем о главном герое наших исследований – Николае Измаиловиче Николаеве.

Долгое время историю шахматной композиции Сибири вели от Дмитрия Васильевича Кларка – известного в 1860–1880-х составителя задач, своим творчеством открывшего шахматному миру три сибирские точки – Змеиногорск, Салаир и Барнаул, в те годы входившие в состав Томской губернии.

Но вовсе не Кларк явился первым шахматным композитором Сибири. Почти на десять лет его опередил другой представитель Томской губернии – Николай Николаев, живший в Каинске (ныне это город Куйбышев, Новосибирской области). Причем уже первые его задачи, созданные в сложном жанре «кипергань» (так назывались задачи на обратный мат, в которых белые начинали и заставляли черных поставить мат белому королю), показали незаурядное мастерство сибиряка. Почему для своего творчества он выбрал столь нелегкий путь, можно только догадываться, но, возможно, обычные задачи на мат в два или три хода казались ему слишком простыми, поэтому в журналы он отправлял практически лишь многоходовые задачи и кипергани.

А началось все в 1856 году, когда в немецком журнале «Шахцайтунг» появилась необычная заметка о неком «шахматном друге из Сибири», благодаря корреспонденциям которого эта дикая, как думалось европейцам, территория предстала совсем в ином виде. Перечислялись города Тобольск, Томск, Иркутск и Нерчинск, упоминался Байкал, говорилось о театрах и прочих достопримечательностях, а далее высказывалось восхищение задачей на обратный мат, составленной как раз этим самым «шахматным другом» и опубликованной под «ником» Von Herrn N. zu Kainsk in Sibirien на титульном листе. Вот эта задача, восхитившая редактора журнала Макса Ланге и открывшая шахматному миру сибирского композитора Николаева:

Обратный мат в 5 ходов.

Решение задачи: 1. Фb5+ cb 2. d3+ Kpb4 3. Ka2+ Kpa5+ 4. b4+ Kpa6 5. Kc5+ K:c5x.

Очевидно, что решение можно начать и ходом пешки – 1. d3+, и только потом Фb5+ с тем же финалом.

Следующая задача (и снова кипергань) под этим псевдонимом была опубликована в 1857 году, и тогда же в английской газете The Illustrated London News вышла обычная трехходовка – довольно редкий жанр в творчестве Николаева.

Мат в 3 хода.

Удивительно, но и в этой задаче оказалось два решения (предлагаем читателям их найти самостоятельно).

После первых проб процесс пошел по нарастающей: в 1858 году вышли уже четыре задачи, одна из которых была многоходовкой, а три – киперганями (в 8 и 10 ходов). Подпись под ними стояла при этом уже немного другая – Von Nxxx aus Kainsk in Sibirien.

Лишь в 1859 году сибирский композитор раскрыл свое имя, начав подписывать задачи как Herr Nicolaew in Kainsk или Von Herrn Nicolajew zu Kainsk. И в том же году в России начал выходить журнал «Шахматный листок», в котором первыми же задачами (номер 1 и 2) оказались как раз задачи «Н. Николаева (из Каинска, в Сибири)». А далее одна за другой вышли еще четыре задачи. «Ваши задачи очень хороши, все они будут напечатаны» – писал Н.И. Николаеву на страницах журнала его редактор В.М. Михайлов, который и сам был неплохим композитором.

Это был самый плодотворный год Николаева, опубликовавшего три задачи в «Шахцайтунге» и шесть – в «Шахматном листке». И хотя почти все задачи на обратный мат в российском журнале были перепечатками из немецкого издания, сам факт, что их публиковали в таких количествах, говорил о многом. К тому же российских решателей Николаев порадовал интересными многоходовками, чем не очень баловал немецких. Вот задача, которая вышла в «Шахматном листке» под номером 1:

Мат в 4 хода.

Решение красивое: 1. Ке4 b6 2. Лс2 Кр:е4 3. Кd3 Кр:d3 4. Сf5x. Черный король, уничтожая белых коней одного за другим, словно по ступенькам спускается навстречу своей гибели.

Но и тут не обошлось без помарки: вместо 2. Лс2 проходит и 2. Лс6 с примитивным матом ладьей на е6 (после отхода слона на g4 или h3.

Избегая этого, Николаев обозначил задание так: «Белые начинают и дают мат слоном в 4 хода». То есть он видел, что имеется дуаль на втором ходу, и специально указал, чем именно нужно ставить мат. Но в современные базы это примечание, естественно, не попало, и по этой причине задача выглядит не лучшим образом.

В том же году в «Шахматном листке» вышла еще одна его многоходовка (под номером 13), которая стала, судя по всему, самым известным произведением Николаева. Именно этой задачей Евгений Умнов проиллюстрировал творчество сибиряка в своей книге «Шахматная задача XIX века».

Мат в 5 ходов.

Решение: 1. Cb2 e5 2. Cc1 e4 3. d4+ e3 4. Ca3 с матом слоном на с1 или d6.

Но после 1859 года все вдруг закончилось: в 1860-м уже ни одной задачи Николаева нигде не появилось, и объяснение столь резкому обрыву его творческого полета мы нашли только в закромах Государственного архива Томской области.

Итак, кем же был этот незаурядный человек? Родился Николай Измаилович Николаев в 1829 году в Санкт-Петербургской губернии, в семье выпускника Военно-медицинской академии обер-офицера Измаила Николаева. Судя по всему, отец рано умер, и детей – Николая и Якова, который был на пять лет моложе, – воспитывала их мать, Мария Григорьевна. Жили очень бедно, возможно, по этой причине семья и переехала в Томск, где с 1842 по 1849 год Николай учился в губернской гимназии. По ее окончании он был направлен в Каинское уездное училище работать учителем арифметики и геометрии, а также (по необходимости) – русского языка, чистописания, черчения и рисования. Здесь же учился и его брат Яков.

Вскоре после начала работы в Каинске он женился на Раисе Поздышевой – дочери местного купца Василия Ивановича Поздышева. У него появился свой дом, в 1853 году родилась дочь Людмила, в 1856-м – Милия, в 1857-м – Александра (увы, она в том же году умерла). Он не только преподавал, но и исполнял обязанности штатного смотрителя училища, что давало дополнительный доход. Видимо, жизнь постепенно начала налаживаться, на этот период (1858–1859 годы) приходится пик его композиторской деятельности. К тому же в 1859 году он получил долгожданный чин губернского секретаря, на который был представлен еще в 1853 году.

Но осенью 1859 года его здоровье стало ухудшаться. На протяжении всего октября его мучили болезненные припадки, а в начале ноября он «захворал весьма тяжко и опасно», как сообщалось в рапорте членов педагогического совета Каинского уездного училища вышестоящему начальству. И вскоре Николая Измаиловича не стало. Точной даты его смерти пока не обнаружено, но, судя по всему, это произошло либо в последних числах 1859-го, либо в самом начале 1860 года. Ушел совсем молодым – ему едва исполнилось 30 лет.

В 1862 году, уже после смерти Николаева, редактор журнала «Шахцайтунг» Макс Ланге издал «Руководство по шахматным задачам», в котором использовал три задачи сибирского композитора, ранее опубликованные в его журнале. А в изданной им же в 1864 году «Антологии шахматных задач» содержалось уже шесть произведений Николаева. Всего же в «Шахцайтунге за 1856–1859 годы было опубликовано девять задач сибиряка (из них восемь – на обратный мат), а в «Шахматном листке» за один только 1859 год – шесть (из них три – на обратный мат).

Это и есть основной творческий багаж Николаева, но не исключено, что отдельные его задачи до сих пор могут всплывать в различных дореволюционных изданиях: их сбором целенаправленно никто не занимался, хотя в некоторых задачных базах имеются все (или почти все) известные на сегодня произведения каинского автора, которые легко можно собрать, пройдясь по указанным «адресам».

Интересно, что в 1868 году (то есть через восемь лет после смерти Николаева) в популярном чешском журнале «Светозор», где шахматный отдел вел известный в те годы композитор Антонин Кениг, была опубликована трехходовка, автором которой указан как раз наш герой. Решение у нее несложное, но довольно симпатичное (попробуйте найти его сами). Откуда взялась эта задача, теперь можно только догадываться, ранее она нигде не засветилась. Возможно, выходили в «Светозоре» и другие его произведения. 

Мат в 3 хода.    

А через пять лет после смерти Николаева начала всходить звезда другого сибиряка – барнаульца Дмитрия Кларка, продолжившего славную летопись шахмат Томской губернии. Он был на год старше Николаева и стартовал на поприще композиции почти на десять лет позже, но его шахматный век оказался значительно дольше. И задач он составил не пару десятков, как Николаев, а многие и многие сотни, оставив потомкам богатое шахматное наследство. Об этом мы также обязательно поговорим.

Татьяна Магазинникова (Томск), Рамиль Мухометзянов (Иркутск), Владислав Новиков (Москва). Ассоциация любителей шахматной истории Сибири и Дальнего Востока

На фото: Каинское Общественное собрание. Возможно,
здесь играл в шахматы Николай Николаев;

Редактор журнала «Шахцайтунг» Макс Ланге
в 1856 году дал Н.И. Николаеву путевку в жизнь;

«Руководство по шахматным задачам» Макса Ланге
1862 года содержало три задачи Николаева.
В издании 1864 года их было уже в два раза больше;

Так выглядели задачи Николаева в «Руководстве»
Ланге 1862 года. 5. Задача Николаева в чешском
журнале «Светозор» 1868 года;

Каинское Общественное управление.
Здесь Николаев тоже наверняка бывал